Нашла отзыв) Пришлось его переделать, т.к. я его писала в ответ на другой.

У меня эта постановка вызвала странные чувства: сначала мне чего-то в ней не хватало, но потом вдруг в голове нарисовалось что-то вроде концепции, кот., может, и не имеет ничего общего с тем, что задумывалось создателями, но помогла мне воспринять эту версию как непротиворечивую.

Вот в этом такаразучном дер Тоде я вижу именно божество-мужчину))). Только не совсем такого, как у Крёгера.

Это Тод-соблазнитель, Тод - дон Жуан. Притом ещё и самовлюблённый, как Нарцисс, но это вызывает скорее улыбку, чем раздражение. Против людей он совсем ничего не имеет. Более того, они ему необходимы. Но ему важно не напугать, не подмять их под себя, не подчинить, а очаровать, влюбить в себя - без этого он не может существовать. Высшим проявлением этой любви и является смерть. Смерть - просто потому, что он - божество смерти, а не чего-то другого. Притом он стремится заворожить, околдовать, влюбить в себя абсолютно всех, не только персонажей спектакля, но и зрителей. Как он на них поглядывает, например, перед тем, как поцеловать Рудольфа, словно хочет сказать: "Видели? Прониклись?.. Вот и вы точно так же сами прибежите ко мне. А всё почему? Потому что я самый могущественный, умный, обаятельный, прекрасный, с самым сладостным голосом..." (дальше следует список качеств ещё на пару страниц)))

Сам же он до Элизабет никогда не знал любви, лишь совсем чуть-чуть увлекаясь каждым - и никем. Поэтому собственное сильное чувство оказывается для него абсолютным потрясением, к которому он никак не готов. А больше всего он не готов к тому, что на его чувство могут не ответить. Тем более отвергать таким категоричным образом, как какого-то императоришку. Ведь он же самый... (см. выше))) Каждая отповедь Элизабет для него - удар не только по самолюбию, но и по его уверенности в себе. Поэтому он и устремляется каждый раз с таким упоением к бунтующим смертным - видя то, как они, сами того порой не замечая, идут навстречу своей гибели, он успокаивается. Нет, он не утратил своей силы, красоты и обаяния, просто ему попалась одна-единственная непокорная смертная. Ну, а одну он как-нибудь да очарует. Однако смертная ему попалась крайне своенравная.

Отори Рей сыграла настолько не мусумэячную Элизабет, что я вначале подумала, что всё перепутала, и она отокояку, но нет)) Это очень сильная и смелая женщина, но я не назвала бы её особенно взрослой - как-то мне заданная ей самой себе линия поведения показалась даже не юношеской - подростковой. В первых сценах это такой сорванец в юбке, Пеппи Длинныйчулок, девчушка, любопытство в которой гораздо сильнее страха. Если в версии 1996 г. Элизабет-Ханафуса отчаянно вырывает руку из руки дер Тода, то тут она, наоборот, подбегает к нему, чтобы получше разглядеть это загадочное существо. Точно так же взрослой женщиной она соскочит с дивана, что поближе рассмотреть кинжал, который он ей демонстрирует.

Замуж она выходит, полная радужных надежд, тем более что супруг ей попался достойный и обаятельный (впрочем, у Дзюри я пока не видела ни одного персонажа, который был бы не обаятелен), с редким сочетанием достоинства и непосредственности, живости (как он, например, привскакивает, наблюдая за тем, как Сисси будет ловить апельсин). Из 5 виденных мной Францев-Иосифов он пока у меня самый любимый. Мне показалось, что этот Франц не столько лишь номинально позволяет матери вмешиваться в её дела, сколько часто в самом деле разделяет и ценит её мнение (но ни в коем случае не боится её, как в других версиях). И, по-видимому, и её упреки к Элизабет он тоже разделял: у императриц и в самом деле много обязанностей, так что вставать им нужно рано, да и зубы почистить всё же бы не мешало.

Но у Элизабет совсем другое мнение на этот счёт, она выходила замуж, чтобы стать принцессой и делать всё, что вздумается, а не то, что от неё хотят эти взрослые. Ссора со свекровью её раздосадовала, но вряд ли привела в полное отчаяние, как остальных Элизабет. Она так решительно направляется к кровати и так громко рыдает, что мне показалось, что она делает это нарочно, чтобы кто-нибудь (хотя бы супруг) услышал её и пришёл утешать. Однако никто не является и, тогда она хватается за кинжал с чисто ребяческой мыслью: "Вот когда я умру, они все пожалеют, но будет уже поздно!" Но самоубийство - это уже слишком страшно, слишком всерьёз, и тогда она решает пойти другим путём - жить только для себя и своим умом и показать всем, на что она способна. И, может быть, Тода она отталкивала не столько потому, что боялась, сколько опять-таки из-за своего упрямства: никто не будет указывать мне, что делать и когда умирать, даже сам(а) Смерть. Я сама хозяйка своей судьбы.

С возрастом она не то что именно растеряла свой темперамент, а просто сама стала уставать от собственного упрямства. Но она настолько далеко зашла по выбранному пути, настолько привыкла поступать другим наперекор, по поводу и без повода, что потом уже не хочет и не может переступить через свою гордыню. Она эгоистична, да, но не из какой-то корысти или жесткости - это эгоизм ребёнка, который никак не хочет взрослеть и к тому же не хочет нести ответственность за свои поступки. Мне показалось, что она искренне сочувствует сыну и, когда он ждёт от неё помощи, откровенно растеряна - и надо бы откликнуться, но как она будет обращаться с какой-то просьбой к мужу, это же отступление? Нет, она не может, не станет, в конце концов, всё ведь должно как-то уладиться. Вообще мне эта Элизабет чем-то напоминает Скарлетт: я подумаю об этом завтра, а ещё лучше, если подумает Ретт. И, когда её отказ оборачивается гибелью сына, она бросается к дер Тоду с рыданиями, как ребёнок, надеясь хотя бы в смерти спрятаться от ужасов жизни. Естественно, что того это полное отсутствие любви и желание переложить на него всю ответственность глубоко оскорбило.

Рудольф здесь мне показался ещё одним большим ребёнком в этой семье, ранимым и абсолютно одиноким. Поэтому он с такой готовностью и попадается на удочку Тода - он сам "обманываться рад", ему необходимо хоть какое-то существо, которое будет обращать на него внимание. Похоже даже, что и бояться дер Тода он стал лишь после того, когда тот чуть не поцеловал его в "Тенях" - а до этого принц ещё не сознавал до конца исходящую от него опасность - слишком он нуждался в общении.

Вообще среди основных персонажей я вижу лишь 2-х действительно взрослых и полностью осознающих происходящее: это, конечно, Франц-Иосиф и ещё Лукени (потому что дер Тод здесь тоже скорее избалованный божественный ребёнок во взрослом обличии). Лукени действительно неярок (притом явно не от неумения играть), его наверняка специально увели в тень. Да такой самовлюблённый Тод яркую личность рядом с собой бы и не потерпел. Он даже и не приложение к дер Тоду, а, в общем-то, сам по себе - это именно рассказчик, спокойно и доброжелательно настроенный и долгое время не вмешивающийся в ход событий, пока, наконец, даже у него не лопается терпение и он с готовностью соглашается убить Элизабет и этим погубить себя, лишь бы разрубить этот гордиев узел. Ну, а когда он это совершает, герои просто забывают о нём (бездумно, как дети).

В финале спектакля Элизабет выглядит немного растерянной, не потому ли, что боится, не наложит ли на неё загробная жизнь с дер Тодом новую ответственность? Но думаю, опасаться ей нечего. Самое большее, что он может от неё потребовать - это обожание))

Muraki
а можно понаглеть и попросить добавить в заголовок если не название латиницей, то хотя бы год постановки? Просто для удобства ориентирования в будущем)))

Ну, раз Амарго уже выложила свой отзыв, то сделаю это и я (тем более, если память мне не изменяет, ответом это было именно на мой отзыв))
Заранее предупреждаю, что отзыв писался давно, а я сама планирую все свои елизаветинские отзывы переписать после пересмотра на осенних каникулах, так что по ходу дела могу вносить корректировки)

"Элизабет" - 2002/2003 - труппа "Цветок"

Вот уж какую постановку мне сложно охарактеризовать. В целом, я склонна считать ее "среднестатистической" - я не могу здесь выделить безоговорочно впечатляющие моменты, но тем более не могу указать на провалы. Постановка достаточно ровная, но в то же время - противоречивая.Если в "техническом" плане - та самая среднестатистичность, то в плане художественно-образном возникает то самое противоречие. Образы главных героев, на мой взгляд, не типичные для Такарадзуки, что я попытаюсь объяснить чуть позже.
Для меня эта постановка является промежуточной, переходной между так называемыми старшими (1996, 1997, 1998 гг) и младшими (2005,2007,2009 гг) версиями. С одной стороны, меня Тод-Оса уже не внушает так, как старшие, здесь Тод - уже персонификация, а не воплощение силы. С другой стороны, остался какой-то... привкус, что ли, напоминающий о старых постановках вроде первой венской. Всего лишь привкус у совершенно нового блюда, но я его чувствую. Что ж, приступим к подробному разбору.

Дер Тод - Харуно Сумире. Как я уже говорила, для меня Тод-Оса - переходная стадия от Тода как воплощения силы, абсолютно нечеловеческого существа, к персонофикации смерти - в общем-то, тоже нечеловеку, но много чего понахватавшемуся от людей и существующему уже в большей степени на два мира. И этот "переход" воспринимается мной как... ну, не знаю, самый болезненный, безнадежный, что ли. Может, даже бессмысленный, потому что в данном случае Тод пытается проникнуть в мир, которому не просто не принадлежит - по сути вообще враждебен.
Для меня Тод-Оса - наиболее европейская вариация на тему Смерти. Не так, как в случае с Ичиро, где было равнение на европейскую (венскую) постановку мюзикла, а в том смысле, что этот образ - Смерти как существа по природе своей безжалостного и жестокого, любящего играть со своими жертвами и не думать об их чувствах, и все же имеющего в себе что-то человеческое - близок к классическому европейскому (как лично я его понимаю, разумеется). Сам по себе образ интересен и не лишен обаяния, но вот если вдумываться, как имено этот дер Тод взаимодействует с другими персонажами...
Говоря о Тоде-Ичиро, вполне можно сказать "снежная королева". Прекрасное, величественное потусторонее существо, от которого исходят холод и свет. Не что похожее можно сказать об образе Харуно, но... в меньших масштабах. Прекрасное? Верно, но только в те моменты, когда исчезает хищность, очень свойственная этому Тоду. Величественное? Я бы сказала, что уверенное, гордое, но не величественное, несколько не дотягивает до этой "высоты". Возможно, из-за некоторых "низменностей" своей сущности - той самой хищности, излишней гордыни, в которую часто превращается гордость и чувство собственного достоинства. Сюда еще можно добавить, что к смертным этот Тод относится достаточно пренебрежительно и презрительно. Он считает, что все должны ему подчиняться, и искренне удивляется, когда смертные начинают перечить. Также можно назвать лицемерие (я имею в виду, в первую очередь, Рудольфа), но здесь каждый волен видеть или не видеть. Тем не менее, я не могу не отметить, что Тод-Оса единственный говорит кронпринцу "все в порядке" после сцены мнимой коронации. Что это было? То самое лицемерие? Или все-таки искренность, и к полицейским Рудольф сам сдуру рванул? В последнюю версию мне мешает поверить поведение Тода в Тенях и Майерлинге - слишким очевидным воплощением хищного и голодного хаоса он там является.
Здесь, правда, возможна следующая трактовка: та самая переходная стадия, о которая я уже говорила. Этот Тод может оставаться более-менее человечным, пока дело не доходит до угрозы смерти.То, что человек находится на пороге царства мертвых, видимо, действует на Тода как капля (или несколько) крови для новообращенного вампира (уж простите мне мое сравнение).  Такая теория более-менее объясняет также и отношение Тода к Элизабет: когда у нее все в порядке, он остается галантным "Черным принцем", а вот стоит ей оказаться на грани - и Тода начинает колбасить. Элизабет, ясное дело, его пугается и спешит занять прежнюю позицию.
Дер Тод, вполне возможно, действительно умудрился по-настоящему влюбиться в Элизабет - для него самого этого стало полной неожиданностью, об этом чувстве и о том, как надо ухаживать за дамой, он знает лишь понаслышке, и поэтому все его начинания заканчиваются очереденым дебошем вроде того, что он устроил на свадьбе, перепугав Элизабет едва ли не до смерти (вспомните, в конце Тод-Оса на припеве обхватывает себя за плечи и рычит, а Элизабет-Оотори в следующий момент в ужасе оборачивается). Несмотря на всю свою элегантность и изящность (к слову, внешний вид и костюмы этого Тода мне нравятся, пожалуй, больше всего - особенно в прологе), Тод-Оса представляется мне эдаким воякой - в том смысле, что манеры и замашки Повелителя Посмертия вылезают, где и когда не надо, и он с собой мало что может поделать.
Если же вспомнить о сравнениях, для меня Тод-Оса - холодный ветер, порой - приятое легкое дуновение в жаркий день, порой - безжалостная стихия, которая может быть как просто досадой, когда твердо стоишь на ногах, так и причиной гибели, когда стоишь на краю обрыва. Такая вот парочка - ледяной ветер и черная чайка в непроглядной ночи над кораблем тонущего мира.

Элизабет - Оотори Рей. Насколько я знаю, Элизабет в исполнении Оотори Рей считается одной из лучших. Не могу не признать, что Оотори красива и сыграла женщину взрослую, серьезную, уверенную в себе и величественную - именно этих качеств, на мой взгляд, как правило не хватает Элизабет-мусумэякам. В то же время, до идеальной Элизабет "вообще" в моем представлении она не дотягивает - ее взрослость и величественность напрочь забили всякую темпераментность, которая все-таки должна присутствовать в этой героине. Сделаю небольшое лирическое отступление - мне жаль, что в гала-концертах 2006 года Оотори попала в пару к Асаджи Саки, а не к Шизуки Асато - вот было бы "два сапога (а вернее, холодные каменные статуи) - пара"!
В юности она действительно была мечтательницей, фантазеркой - маленькой дикаркой и прекрасной юной девой, чья благородная кровь видна и в правильных чертах лица, и в грации, в то же самое время. Она мечтала о путешествиях и цирке, но не боялась и на самом деле была вполне готова к жизни светской. Просто она сидела в своей башне и ждала, кто же первым явится пред ее светлые очи - благородный разбойник или прекрасный принц? Впрочем, в ее случае вышло так, принц явился скорее как благородный разбойник, с которым порядочная принцесса никогда не сможет быть рядом, и выбор пал на императора. Здравомыслящая и достаточно практичная Элизабет без сожалений выходит за Франца-Иосиф - он молод, красив, умен. Помимо всего прочего, он ей, конечно, симпатичен - не роковая любовь и не детская влюбленность, а та симпатия, которая предрасполагает к дружбе и в дальнейшем, скорее всего, приведет к взаимному уважению. Если с Хеленой была бы картина "Император Австрии и его жена", то с Элизабет картина стала совершенно иной - "император и императрица Австро-Венгрии". Фран сумел разглядеть в юной Сисси то, что нужно было ему самому, а не матери, и поэтому в своем выборе не сомневался - впрочем, об императоре позже. Главное же в том, что именно эти Франц-Иосиф и Элизабет были достаточно образцовой парой - или были бы ею, если бы не вмешательство Тода. Ведь именно этот ветер раскачивал лодку их семейной жизни.
Возвравщаясь же к нашей героине... Поплакав для приличия и отбросив детскую беззаботность, она вступила во взрослую жизнь. Упрямая, гордая, своевольная, она никому не желала сдаваться и ни от кого не хотела зависеть. Сцена "Эйя, Хангари" очень в ее духе. Ей нравилось удивлять, смешивать противникам карты, вызывать восхищение и отвоевывать себе свободу. Но свобода вскоре стала ее идеей фикс, и Элизабет потерялась в этом. Далеко не лишним будет сказать, что она просто устала - поэтому Франц с императорскими обязанностями оказался побоку, а дер Тод регулярно появлялся в ее жизни - как глоток свежего воздуха, соблазняющий иллюзией полной свободы и покоя. Только вот и Тод подкачал, переодически запугивая Сисси, и сама Элизабет оказалась тем еще орешком...
Во втором акте мы имеем в общих чертах то же самое, что и в постановке Космоса - эгоистка, только с более сильным характером, более величественная, самоуверенная, свободолюбивая и... Ну, в большей степени императрица, пожалуй. "Когда я буду танцевать" я не могу назвать противостоянием, потому что эти Тод и Элизабет все же находятся в разных мирах. Здесь Тод - тень, а его слова - эхо завывающего ветра. До какой-то поры Элизабет заставляет Тода действовать, но во втором акте уже он незаметно управляет императрицей - корабль сбился с курса и рад любому ветру, которые подует в его паруса.
Эта Элизабет потеряла смысл жизни и потерялась сама, последние годы она словно бродила в тумане, не видя существующей возможности вернуться к жизни -к Францу-Иосифу, который ждал ее и всегда был, на самом деле, верной опорой. Она просто плыла по течению в этом тумане, которое и привело ее к Тоду.
Я уже говорила, что не вижу в этой Элизабет темперамента. Я также не думаю, что она по-настоящему любила кого-то. Франц был удобной гаванью для ее корабля, а дер Тод - бескрайним морем, бередящим раны старых мечтаний. Мир, которому она пренадлежала и где могла быть счастлива (причем дорога к этому миру существовала до самого последнего момента), и мир, который был ей чужд и поэтому так сильно манил уставшую от жизни женщину.
Я думаю, эта Элизабет причинила достаточно боли обоим своим мужчинам, все же больше, чем они ей.
Что же касается самого образа - он правильный, я не спорю, и при этом подходит скорее к уже упомянутым первым европейским постановкам.Другое дело, что эта Элизабет практически никак не взаимодействует с Тодом - а это вариант уж точно не для Такарадуки.

Франц-Иосиф - Дзюри Сакихо. Этот Франц похож на Франца в исполнении Минору Коу, с той разницей, что здесь он и Элизабет - вполне достойная и подходящая друг другу пара. Пока я писала эту рецензию, я много чего надумала такого, чего, вполне вероятно, и не было в спектакле, но все же выскажусь.
Он молод, но весьма умен. Возможно,он не самый красивый, но достаточно обаятельный. Он умеет быть строгим и даже жестким. Он, пожалуй, уважает свою мать, но позволяет ей вмешиваться в государственные дела чисто номинально - на деле империей руководит он сам. На нем лежит большая ответственность, которую Франц полностью осознает. Он честно выполняет свои обязанности и надеется, что семья поможет ему нести нелегкое бремя императора. Как уже говорилось, в Элизабет он видит не жену, но императрицу - ту, что может и должна помочь ему в управлении империей. Некоторые ее "выкрутасы" удивляют Франца, но он уважает Элизабет и готов идти на уступки, если они уместны. Не думаю, что он когда-либо по-настоящему сожалел, что женился именно на этой женщине. Другое дело - Рудольф, который совершенно не оправдал надежд отца, умного, волевого решительного, но умеющего быть осторожным человека, чьей противоположностью являлся.
Любил ли Франц Элизабет или  просто видел в ней подходящую партию, как это может показаться по моей рецензии? Наверное, любил. Только любовь это была спокойная, такая же, как и сам Франц.
В сцене "На палубе тонущего мира" этот Франц очень похож на Франца-Минору, он - также последний оплот порядка среди этого хаоса. Он не боится дер Тода и в какой-то степени являтеся большим хозяином положения, нежели Тод. Франц не просто верит, что любовь Смерти не нужна Элизабет и тем более не взаимна, он это знает. Поэтому Тод, задирающий императора и пытающийся что-то доказать, злится. И, мне кажется, в этой сцене видно, что Тод "играет не по правилам" - он не завоевал свою возлюбленную, не заставил ее полюбить и даже не убедил простой пойти за ним, он выкрал ее, и поэтому победа не засчитывается. Другое дело, что судить его за это не хочется - он сам намучился от своей любви и рад видеть Элизабет рядом с собой - просто видеть рядом, наконец-то иметь возможность обнять ее и поцеловать. И здесь, возможно, он все-таки сможет стать для нее принцем - не Черным, правда, а уже Белым - ведь "спала пелена". Прошу прощения, что ушла совсем в сторону от Эф-Джея.

Луиджи Лукени - Сена Джун. Мало, что могу сказать по этому поводу. Мне кажется, это не лучший Лукени и не лучшая роль Сены Джун. Нет чего-то, что делало персонажа самостоятельным и запоминающимся. Ни бесшабашного драйва, ни самоуверенности, ни своеобразного величия - этот Лукени просто приложение не то к Тоду, не то к заточке-кинжалу.

Рудольф - Аябуки Мао. Говоря про Франца-Иосифа, я уже сказала, что Рудольф - его противоположность. Он "маменькин сынок", наивный, романтичный, доверчивый. Он легко поддался влиянию дер Тода, которым сразу был очарован, и стал самой настоящей марионеткой в руках Смерти. Возможно, я не в настроении и устала на описаниях других героев, но этот Рудольф кажется мне красивой пустышкой - очаровательным дополнением то к Тоду, то к Элизабет, то к Францу. Уверена, что среди венгров-революционеров он был скорее символом вызова Габсбургам, нежели кто-то действительно важный и решающий какие-то вопросы. Кажется, он вообще по жизни был марионеткой.
Тем не менее, на "Длиннее стали тени", "Маейрлинг-вальс" и другие сцены с участием дер Тода и Рудольфа весьма приятно смотреть. Хоть надежд империи он не оправдал, это да.

Понравившиеся сцены: Пролог, Я принадлежу себе, Эйя,Хангари!, Элизабет,мой ангел, Молоко, Я только хочу сказать, Когда я буду танцевать, Длиннее стали тени и мнимая коронация, Майерлинг, На палубе тонущего мира, Эпилог.

По поводу aftershow:
- "Рондо Любви и Смерти" в исполнении Джури Сакихо - единственное, здесь она вроде не "следующая" труппы (таковой являлась Сена), а актриса из Сэнки;
- "Китч" - танец дебютанток, цвет мундирчиков впервые становится розовым, а к головным убором добавлены перья;
- Открывающая мелодия - "Элизабет, мой ангел", а потом идет аранжировка "Когда я буду танцевать" (та самая, под которую в 2005 г. танцуют Саэко и Аса) - мусумэяки в светлых платьях и самодовольная Смерть-Оса в красном мундире, традиционно поющая первая куплет, а потом танцующая;
- "Длиннее стали тени" - главное отличие этого танца отокояку от остальных постановок в том, что солирует здесь не только топ-звезда, но и ее "следующая" - Сена Джун. То есть, после ухода Харуно за кулисы в первой линии остается четыре актрисы. Цвет костюмов -  красный, что еще добавить?;
- "Последний танец" - парный танец Харуно Сумире и Оотори Рей. Дать определение данной арранжировки я не могу, она, пожалуй, самая неторопливая. Танец больше напоминает хождение по сцене, но смотрится здорво. Есть много красивых моментов. Собственно, Харуно здесь выходит без парика (впрочем, неважно), в черном костюме с хвостом, которым периодически эффектно размахивает. Оотори выходит, вернее, спускается с правого верхнего угла лестницы. Они танцуют, под конец, на серебряном мосту, Оса пропевает слова припева, и танец заканчивается. Смотрится весьма эффектно;
- традиционный парада аки выход на поклоны.

P.S. Кто-то может возразить, что то, что я описала - Элизабет в исполнении Оотори Рей, другие образы, а так же вся постановка в целом - ничем не удивляет, ведь так и должно быть по оригинальной задумке мюзикла. Поэтому сразу хочу добавить: в первую очередь я сравниваю постановку Цветка с остальными такаразучными "Элизабет", в особенностями - с постановками 1996, 1997 и 1998 годов, так как лишь на них и на европейские постановки могли ориентироваться в 2002 году. Разница по сравнению со старшими такаразучными постановками, на мой взгляд, видна невооруженным глазом, и постановка по духу кажется мне более близкой все же к европейским, к классической, если позволите, трактовке образов.

Отредактировано Astha (2011-10-18 22:17:56)

Astha, да-да)

А когда перепишешь, принесёшь сюда?)) А то у меня есть скрины к 1-й лунной версии, и теперь я в раздумьях, выкладывать их сейчас или подождать твоего отзыва.

Muraki, я попробовала исправить название своей темы - тоже не поправляется, можно исправить только сам текст сообщения. Похоже, на нашем форуме обычные пользователи не могут это делать.

апд. Да, и конечно, спасибо за скрины)) Вечером как насохраняю себе...)))

Отредактировано amargo (2011-10-20 08:23:21)

Astha, отзыв где-то был, но 1-й вариант слишком мал, а 2-й я тоже писала в дискуссии с тобой)) Так что мне удобнее выкладывать свои отзывы после твоих, а то, как в этой теме, обратный порядок получается)

Отредактировано amargo (2011-10-20 18:28:37)

Muraki
какой замечательный кадр, оказывается, пропал)
У меня одной ассоциация, словно Тод сейчас Рудольфу колечко на палец наденет?х)

Muraki
в Такарадзуке, по-моему, Рудольфы не умеют не радоваться появлениям дер Тода в принципе х)

Muraki
Может, знание языка подводит?) Точнее, его незнание.

Muraki, Sissi
Ябы тоже зачел фанфики про Рудольфа и Тода)

amargo
Как к написанию фанфиков оносится перевод либретто? Оо

Ловец Снов, я так поняла вопрос о незнании языка - что не всё понятно в мюзикле. Но раз есть перевод либретто, значит, трудностей в понимании не должно возникать)